Зилхан, дочь Нимрода

В моем родном городке Фаркин (по-турецки – Сильван) маму называли Зилхан (на турецком языке – Зелиха). Это было необычное имя для Курдистана, где мы жили. Когда-то Фаркин был столицей курдского княжества Мервани, а приблизительно в 100 г. до н.э. это была столица Армянского царства.

 

Для нас мамино имя звучало, как имя из волшебной сказки, имя какой-то загадочной царевны. Но не только для нас – для людей вокруг тоже. Друзья в детстве с любопытством спрашивали, почему у нашей мамы имя Зилхан. После ужина мы обычно садились вокруг мамы, и она рассказывала нам сказку или легенду – что мы просили. Она обычно рассказывала истории тихим, полным любви голосом, и гладила сидящего ближе ребенка по волосам своими ласковыми пальцами. Как-то раз, когда мама закончила рассказывать историю, я спросил ее, почему у нее такое имя – Зилхан. Мы всегда называли ее просто мама, по-курдски «дае», любовно и с уважением. Вместо объяснения мама нежно улыбнулась и запела песню. Она пообещала объяснить, но для этого нам нужно было посетить с ней Город пророков. Теперь нам стало еще интереснее, однако когда мы в нетерпении спрашивали маму, когда же мы отправимся посмотреть на этот таинственный город, она лишь целовала и обнимала нас – и наше любопытство росло все больше и больше. Наконец, она, видимо, устав от наших вопросов, устроила для нас давно обещанное путешествие. Это было в апреле, когда еще не так жарко, и весь Курдистан был устлан ковром из свежей зелени, пересыпанным яркими цветами, а ручьи были до краев наполнены водой от таявшего в горах снега. Мы сели в JeepWillysвремен Второй мировой и с водителем отправились в путешествие к Городу пророков.

Это было время государственного регулирования экономики в Турции. Невозможно было просто так вот взять и купить автомобиль. По сути, жизнь была даже хуже, чем в коммунистических странах. Наш папа был умен, и у него были друзья, поэтому ему удалось достать старый Виллис, ставший, наверное, третьей или четвертой машиной в городе. Мы поехали с водителем потому, что папа не водил машину, а может быть, даже и не хотел. Виллис едва ли вмещал нас – четверых детей и маму.

Путешествие на Виллисе заняло целый день, на протяжении которого мы все время ехали по ухабистым загородным дорогам. Мы были вне себя от радости, наслаждаясь обдувавшим нас со всех сторон ветром. Прежде чем выехать на дорогу, ведущую в Город пророков, мы должны были проехать неофициальную столицу Курдистана, Амед (по-турецки – Диярбакыр). Жители Диярбакыра разглядывали нас, а мы смотрели на них и на очаровательные здания города, дворцы и храмы. Мы въехали в город через одни ворота, а выехали через ворота на противоположной стороне. Нас изумило то, что весь город был построен внутри территории, окруженной крепостной стеной. Мы продолжили путь по узкой проселочной дороге, взбиравшейся на гору. Вокруг были только большие черные камни… Мы в полной мере насаждались поездкой, тогда как мама сидела на переднем сиденье, повернувшись назад, и все время приглядывала за нами. Она волновалась обо всем и более всего о том, как мы слишком возбужденно реагировали на каждое новое для себя открытие, каждый раз высоко подпрыгивая и крича. Наверное, она беспокоилась о нашей безопасности, но не хотела портить поездку. Если на дороге появлялся трактор или грузовик, что было очень редко, наш водитель всегда съезжал на обочину и ждал, пока тот проедет. Мы скакали по Виллису и махали руками, приветствуя людей в проезжающей машине, они в ответ сигналили, и нам становилось так радостно, что они ответили на наше приветствие.

Выехав на вершину горы, мы остановились пообедать рядом со священным источником. На вершине было холодно, но, тем не менее, все мы вышли из машины и побежали туда, где, как сказала мама, должен был находиться священный источник. Всюду нас окружали огромные черные валуны, и мы быстро передвигались между этими валунами, пока, наконец, не подошли к источнику всего того рева, который мы слышали издалека. Нам даже не надо было спрашивать маму, в правильном ли направлении мы идем. Это была гора Каракадаг, в прошлом вулкан, оставивший после себя все эти черные камни кругом, и из его скал с шумом вырывалась огромная река (когда я вырос, я понял, что это был всего лишь ручей, но тогда он мне показался таким широким, как огромная река). Мама развернула ковер возле реки и разложила на нем всю ту еду, что обычно едят на пикнике, которую они с тетей приготовили за день перед этим. Мы веселились, бегая у реки, но хотя мы и любили играть в воде, эта холодная река отбивала в нас охоту играть. Мама успокаивала нас мягким голосом, говоря, что это святая река, такая же, как и Тигр. Она сказала, что Господь создал четыре водных потока, чтобы питать наш Эдемский сад, и что это был один из тех потоков. В те далекие времена река была намного больше, но из горы вырвался чудовищный огонь, и этот огонь был настолько сильным, что часть воды была расплескана по склону, как были раскиданы и все те камни, что мы видели на всем пути от Амеда. Камни служили напоминанием о мощном извержении, случившемся, когда огонь прорвался из-под земли; с тех пор река становилась все меньше и меньше. И снова мы сидели на ковре вокруг мамы удивленные, слушая ее очередную захватывающую историю. Наш дядя, водитель, только кивал головой в подтверждение правдивости маминой истории и махал нам рукой из машины.

Мы наполнили все имевшиеся у нас сосуды водой из Святой реки и продолжили поездку в Город пророков. Повсюду нас окружали стада овец и коз, пасущихся между бесконечными черными камнями. Мы еще никогда не видели так много коз и овец сразу, и когда наш водитель жал на кнопку сигнала и животные в панике убегали, мы сидели и наблюдали, как все это множество животных разбегается во все стороны. Мы махали пастухам, они махали нам. Один или два раза мама просила остановить машину. Она выходила из джипа, подходила к пастухам, дарила им домашние сладости и делилась водой из Святой реки. Уходя, она низко кланялась, почти касаясь земли, клала правую руку на сердце, затем дотрагивалась до своих губ и лба. И наконец, поднимала руку к небу со словами: «Пусть Господь благословит вас, братья»; потом они вместе говорили: «амин я РАБ», и пастухи отвечали таким же образом. Они слегка наклонялись, касались своего сердца, губ и лба правой рукой и поднимали ее так высоко к небу, как только могли, говоря: «Пусть Господь откроет всю дорогу. Аминь».

Мы наблюдали за мамой и испытывали гордость, видя, как она дарит сладости незнакомым пастухам, как свободно разговаривает с ними, и ощущали, что они для нас друзья.

На землю спускался вечер, мы подъезжали к Городу пророков. Наша бедная мама, все время сидевшая к нам лицом, рассказывала, насколько бедны эти пастухи. Как они должны выводить свои стада рано утром, еще на рассвете, и водить среди всех тех черных камней в поисках зеленой травы; как в середине дня все они сидят под палящим зноем; как их овцы и козы устают от всей этой жары настолько, что не в силах даже идти, и как даже пастух не может найти себе и маленькой тени, чтобы спрятаться. Даже сегодня я помню все, что она говорила.

Мама начала рассказывать нам истории о том, что Город пророков – это упоминаемый в Библии город Эдем, который охранял Сам Господь. Когда-то там были озера, полные рыбы, да так, что иногда рыбы бывало больше, чем воды, но людям нельзя было прикасаться к ним. Это было место, где когда-то жили потомки Адама и Евы.

Мама снова нас удивила. Мы, конечно же, знали об Адаме и Еве из ее вечерних сказок, а также о Ное и его ковчеге, и о том, как после потопа он пристал к высокой горе, которую Господь покрыл снегами и льдом, чтобы на нее не могла ступить нога человека. Мы знали и об Эдеме, но о городе слышали впервые и не могли дождаться, когда попадем туда, и поэтому все время спрашивали дядю, нашего водителя, когда мы уже приедем на место.

И вот мы подъехали к Городу пророков. Поначалу мы видели вокруг лишь много гранатовых, оливковых и фисташковых деревьев и высокие горы вокруг города, расположенные в форме полумесяца. Нам так хотелось увидеть озера, кишащие рыбой. Но поскольку было уже поздно, мы отправились к маминым родственникам, которые встретили нас объятиями. У них мы и остановились. Они начали нести все, что у них было, и очень удивились, узнав, что мы добрались сюда всего за один день. Они принесли айран с плавающими в нем мелко нарезанными лепестками роз, а также хлеб Матушки Сары, самый вкусный хлеб, какой мы когда-либо пробовали.

Взрослые всю ночь говорили о Пророках, Адаме и Еве, Ное, Аврааме и злом Нимроде. Только Нимрод был плохим человеком, все же остальные были такие милые, такие святые; и мне вдруг стало страшно от мысли, что здесь, в Городе пророков, мог жить такой злодей.

На следующее утро мы спросили маму об истории ее имени, ведь мы приехали сюда главным образом затем, чтобы узнать о ней. Мама, как всегда ласково приголубив нас, сказала, что сегодня все объяснит и покажет.

Вместе с хозяевами дома мы отправились в горы. Дорога шла круто в гору, и поход был довольно утомительным, поэтому мы делали много остановок, на каждой из которых тетя выдавала нам сладости и давала попить холодной воды. Наконец мы взобрались на вершину горы. Там возвышались две высокие колонны – высотой как те минареты, что их возводили турки в нашем городе.

На вершине мы уселись на ковер, который нам дали тетя с мамой, и мама наконец-то начала историю о своем имени, историю, ради которой мы проделали такой долгий путь по незнакомой местности.

С вершины горы мама показала пальцем вниз на пейзаж. Перед нами, сколько хватает глаз, простиралась большая равнина. Мама сказала, что здесь был Эдемский сад, куда Господь поместил сначала Адама, а когда увидел, что тот одинок в Раю, создал Еву, чтобы Адаму не было грустно и одиноко.

Она спросила, помним ли мы Ноя, и мы сразу же ответили, что да, помним. Он построил ковчег и взял в ковчег всех животных, чтобы спасти их от потопа. Мама спросила, видим ли мы ковчег. Поскольку Ной доверял Богу и сделал все, что ему было сказано, Господь спас не только его, но и всех животных. Праправнука Ноя звали Нимрод. Этот Нимрод забрал себе сделанную из шкуры одежду Адама, которую Ной взял с собой в ковчег и таким образом сохранил. Итак, Нимрод взял себе эту одежду и благодаря ней стал настолько могущественным, что даже перестал слушаться Господа. Он назвал своим именем две горы. Одна из них располагалась довольно далеко, возле города Адыяман, на расстоянии недельного пути на лошади, а вторая – рядом с озером Ван всего лишь в 3-4 днях пути. Первая гора была местом, где можно было провести часть зимы, вторая же, возле озера Ван, годилась, чтобы проводить на ней часть лета, поскольку там никогда не было слишком жарко. Наверху горы находится озеро Ван, которое никогда не замерзает, даже зимой. Оно огромное по размерам, и вода в нем всегда остается теплой, так что купание в озере излечивает любые болезни. Нимрод также построил великий город Вавилон далеко за пустыней, потому что хотел сравняться с Господом. В конце концов, он подпал под контроль дьявола и стал придумывать много разных меньших богов. Однажды дьявол сказал ему во сне, что в следующем году в городе Руха родится мальчик, который, когда вырастет, убьет его. На следующее утро Нимрод издал указ, чтобы его стражники убивали всех мальчиков, которые будут рождаться в этом году, и так началось массовое убийство. Но жена его помощника Ахада, Нуна, также была беременна. Они не знали, кто родится – мальчик или девочка, и поэтому держали беременность в секрете. В итоге у них родился мальчик. Они тайно отнесли дитя в горы над Рухой и оставили в горной пещере. Мальчик хотел есть, и, наконец, плач голодного ребенка услышала лань. Хотя она и знала, что это был детеныш опасного для нее вида – человека, она подошла ближе и, несмотря на боязнь людей, покормила малыша. Однажды доведенные до отчаяния родители, не в силах больше справляться со своими чувствами, пошли в горы, чтобы найти хоть кости ребенка и похоронить их. Как же они удивились, найдя мальчика полным жизни и весело играющим с животными. Они поняли, что один из богов кормил его, потому оставили ребенка в пещере и вернулись лишь спустя долгое время, когда царский указ был уже забыт, забрали мальчика с собой и назвали Авраамом.

Мальчик вырос и стал сильным, храбрым и гордым мужчиной. Он боролся со своим отцом и с Нимродом и разломал их идолов и богов, сделанных из камня. Он кричал, что они предают единого Господа.

Нимрод очень разгневался и приказал бросить Авраама в темницу. Дочь Нимрода Зилхан была лучшим другом Авраама – они были друг для друга как брат и сестра, и она была единственной, кто верил ему в том, что существует только один Господь. Когда она узнала, что Авраам в темнице, она пошла к отцу и, упав на колени, умоляла его выпустить Авраама хотя бы ради нее. Нимрод был жестокий человек и считал себя равным богам. Он не освободил Авраама, а дочь послал в свой летний дворец на другом конце города, где Руха окружена горами. Окутанная грустью, Зилхан каждый день ходила к скале и горько плакала, боясь, что Авраама могут убить. Ее слезы стекали ручьем, и через какое-то время рядом выросло озеро, на берегах которого росли цветы со всех уголков мира, а также деревья, усыпанные гранатами, инжиром, абрикосами, персиками и другими фруктами.

Нимрод отдал приказ построить на горе Руха две высокие колонны, чтобы сделать катапульту, и вынес приговор Аврааму, по которому Авраам будет запущен из этой катапульты, но так, что приземлится он не на землю, а в огонь. Потому Нимрод запретил всем людям готовить еду на огне и отапливать дровами дома, приказав сносить все дрова со всего своего царства под эту гору, чтобы разжечь костер, который будет горячее самого ада. Дрова заполнили всю долину, и груда дров в конечном итоге высотой своей чуть ли не сравнялась с горой. Затем царь приказал зарядить катапульту и бросить Авраама в пылающий огонь. Но Господь превратил огонь в воду, а несгоревшие дрова стали рыбой. Господь сделал так, что Авраам упал не в воду, а на мягкую траву в саду, орошавшемся слезами Зилхан. В ту же минуту два озера соединились узеньким каналом.

Вот так мама и рассказала нам, что означало ее имя, такое редкое и красивое имя. Сидя на ковре возле катапульты, мы были поражены сильнее, чем когда-либо раньше, сильнее, чем когда слышали все другие легенды и сказки,которые мама рассказывала нам своим нежным, полным любви голосом.

С того времени озера и находятся здесь, и никто не может притронуться к живущей в них рыбе. Иногда рыбы в них больше, чем воды, и все благодаря слезам прекрасной Зилхан.

………………………………………………………………………………..

Сидя на ковре возле колонн катапульты, высоко над городом, мы как завороженные слушали историю, не похожую ни на одну из тех сказок и легенд, которые мама рассказывала нам так увлеченно своим тихим, исполненным любви голосом.